Страж Государя - Страница 92

Лаудруп, понятливо кивнув своей пиратской серьгой, достал из-за обшлага капитанского кафтана лист чистой бумаги, предупредительно протянул его офицеру.

Верный подданный и почитатель храбрых шведских королей ловко разместил лист на столике, достал из-за своего уха хорошо заточенное гусиное перо, обмакнул его кончик в чернильницу, задумался на минуту, возведя очи к небу, начертал на бумаге несколько длинных фраз, вернул перо на его прежнее место, презрительно глядя в сторону, протянул исписанный лист датчанину…

Уже когда лодка подплывала к «Королю», Егор поинтересовался у Лаудрупа:

– Капитан, а что это за бумагу вы купили у этого шведского индюка?

– Да пропуск в Нарвскую крепость, – объяснил датчанин. – Без него могли бы и не пустить внутрь. Торговые молочные ряды в хорошую погоду есть и у крепостных ворот. А теперь четырём персонам разрешается: «Пробыть в пределах крепостных – с рассвета и до самого заката».

– Четырём персонам? А кому конкретно?

– Мне, вам, сэр Александэр, и нашим денщикам. Должен же кто-нибудь из простого люда тащить корзинки с купленной сметаной, творогом да маслом? Сами выберите, кто это будет. Да, ещё не забудьте, сэр, потом вернуть пятьдесят гульденов, те, что я только что на ваших глазах заплатил этому жадному шведу…

Плавание, которому благоприятствовали тёплая летняя погода и умеренный юго-западный ветер, проходило успешно, даже с некоторой приятностью: днём бывшие волонтёры Посольские во главе с Петром, раздевшись догола, много времени проводили на верхней палубе, старательно подставляя свои бледные тела под лучи ласкового северного солнца.

Уже через пять суток «Король» успешно бросил якоря в километре от низкого берега, как раз напротив устья реки Наровы.

Егор, Лаудруп, Пётр и Лефорт по верёвочному штормтрапу спустились в лодку, где их уже ждали два матроса-гребца. Лефорт выступал в роли (и был одет соответствующим образом) денщика датского шкипера, Пётр – в роли Егорова слуги…

– Считаю, что надо приставать к восточному берегу! – предложил Егор.

Пётр, всегда стремящийся проникнуть в суть вопроса – или события, не преминул въедливо уточнить:

– А чем это тебе плох – западный?

– Кроме крепости Нарвской есть ведь ещё и Иван-город, бывший некогда твердыней русской, – пояснил Егор. – Нарва и Иван-город – они на разных берегах реки Наровы стоят, как бы соблюдая равновесие между Европой и Россией. Во Времена Смутные шведы заняли Ивановы бастионы… Может, и стоит начинать шведскую кампанию с возврата Иван-города?

– Чушь полная, никчемная! – вспылил царь, ладонью старательно плеская себе на лицо холодную балтийскую воду. – Забирать – так всё и сразу! Чего мелочиться? Вона, как с Азовскими городками и крепостями получилось, любо-дорого посмотреть!

– Не скажи, государь! – вмешался разумный, как всегда, Франц Лефорт. – В конечном итоге – всё надо забирать… Но ведь можно и по частям? Разумно ведь: на запад – с востока идти?

– Делайте, что хотите, умники! – обидевшись, надулся Петр, подёргивая от возмущения своими редкими усишками. – Алексашка! Вели Лаудрупу приставать к берегу восточному…

Шли вдоль неровного речного русла: Лаудруп и Егор – впереди, как настоящим барам и положено, Пётр и Лефорт – с большими плетёными корзинами в руках, чуть поотстав. В водах Наровы голые мужики усердно тягали короткий бредень, изредка переругиваясь между собой по-русски. На том же языке перекликались и мальчишки-пастухи, пасущие маленькие стада тощих коз и баранов.

Крепость Иван-города состояла из восьми мрачных башен, покрытых тёмными свинцовыми крышами.

– Глупость какая-то! – заявил Лаудруп. – Представляю, как там жарко в летний полдень! Надо же – столько свинца не пожалели…

Крепостные бастионы Иван-города были густо покрыты заплесневелым мхом и даже местами – реденькой травой, проросшей сквозь камни, на свинцовых крышах башен зияли многочисленные дыры. Было совершенно очевидно, что шведы в последние годы совершенно не занимались этой – когда-то грозной – твердыней.

– Алексашка, постой! – громко закричал Пётр. Егор, внутренне передёрнувшись, пошёл навстречу царю, проговорил – тихо и ласково:

– Мин херц, дорогой ты мой! Что ж ты по-русски-то орёшь? Ополоумел совсем? Повяжут ведь! Договаривались же: общаться только на языках иноземных…

– Ладно, не сердись, охранитель! – тут же покладисто перешёл на немецкий язык царь. – Лучше объясни мне, глупому: зачем нам надо первым делом занимать этот никчемный Иван-город? В чём здесь выгода, профит какой?

– База нам нужна, Пётр Алексеевич! База – где можно заранее заскладировать запасы продовольственные и огневые… Дороги-то наши российские – одно название только. Вот решим мы штурмовать крепость Нарвскую. И – что? Потянутся от самой Москвы обозы длинные, бесконечные. Треть из них застрянет в грязи русской, серьёзной, а у другой трети колёса отвалятся по дороге…

– Верно то! – подошедший Лефорт поддержал Егора. – Для войны со шведами нужны базы промежуточные! И совсем необязательно, что такой базой Иван-город быть должен. Городишко Юрьев вот – тоже расположен удобно весьма. Псков также годится под базу серьёзную…

По хлипкому мосту они перешли через мелководную и шумную Нарову, поднялись на высокий холм, с которого открывался шикарный вид на всю Нарвскую крепость и её ближайшие окрестности.

– О, какое хорошее место для наведения мостов дополнительных! – заявил Лефорт, указывая подзорной трубой на русло Наровы, делящееся в двух верстах от крепости на несколько узких рукавов.