Страж Государя - Страница 70

– Стойте, соратники верные, а я как же? – наконец, не выдержав, вмешался Пётр. – Вы что же, издеваетесь?

Лефорт возвёл глаза к небу, сложил ладони перед своей хилой грудью – словно перед прыжком в холодную воду, и миролюбиво объяснил:

– Будет считаться, государь, что ты решил путешествовать в Европу инкогнито, то есть под чужой личиной. Ты же и сам так хотел: поехать простым волонтёром – по прозванию Пётр Михайлов? Обычное дело. Многие мужи знатные – и древних времён, и современные, так поступали и поступают. Только вот ещё: было бы совсем уже хорошо…

– Чтобы этот Пётр Михайлов был, государь, твоим двойником! – как и было заранее условлено, подхватил Егор. – Помнишь, мин херц, я тебе рассказывал о двойниках этих? Когда мы из-под Азовской крепости вернулись – с полной викторией?

– Помню, как же! – согласился царь. – Но тогда и совсем непонятно: где же место моё – в том Великом Посольстве? А, охранитель? По лезвию топора ходишь, змеёныш…

Егор успокаивающе улыбнулся:

– Дьяк Прокофий Савельевич Возницын ещё позавчера в Таганрог убыл: надзирать усердно за работами крепостными… Понимаешь, мин херц? Это же так просто! Ты и поедешь – под дьяковой личиной. Тем более что и настоящий Прокофий – мужчина рослый и костистый…. Парик подберём нужный, правильную одёжку, приклеим усы и бородёнку. А что? Никто и не догадается… А надо тебе будет встретиться в частном порядке – с персонами важными, европейскими, так и нет никаких проблем. Снял парик и бороду накладную, кафтан напялил парадный, да и поехал – на ту встречу нужную…

Пётр, гневно сверкнув глазами, вопросительно уставился на Ромодановского.

– Дельно это, государь, дельно! – тут же подтвердил князь Фёдор. – Пусть уж будет этот… «Двойник», как говорит твой охранитель. Всем нам будет спокойней. Там же, в Европах этих, полно всяких коварных злодеев… А под безопасной маской дьяка Возницына и ты познаешься – со всей дипломатией той хитрой…

– Сговорились, что ли, морды холопьи? – подозрительно спросил Пётр. Внимательно, по очереди, оглядел своих соратников, после чего захохотал – громко, раскатисто, безудержно…

Москва (а значит – и вся Россия) оставалась под личным приглядом князя Фёдора Юрьевича Ромодановского, которому было присвоено чуть смешное, но, вместе с тем, и весьма ёмкое звание – «князь-кесарь». В помощники к Ромодановскому были назначены: Лев Кириллович Нарышкин, Тихон Стрешнев и Василий Волков – как представитель Егора в делах охранных. Над армией поставили командовать заслуженного генерала Гордона, флот вверили заботам опытного Картена Брандта.

– Казну – не разворовывать! Крепости южные – восстанавливать и строить без устали! Татар – продолжать гонять по степям приазовским! – давал Пётр свои краткие прощальные наставления. – Воров и ворогов – жестоко казнить, крови не боясь! Войскам и флоту – проводить манёвры и бои потешные! Флот воронежский – достраивать! Ничего хитрого то бишь… Справитесь! А не справитесь – осерчаю сильно, когда вернусь…

В самом конце совещания Егор тихонько шепнул Ромодановскому:

– Через недельку после того, как мы с Посольством отъедем на Курляндию, ты, Фёдор Юрьевич, выпускай второго «двойника» (или – уже «тройника»?), погулять немного по Преображенскому дворцу. Пусть поползут смутные, но упорные слухи, мол: «Царь-то никуда из Москвы и не уезжал! Сидит себе во дворце Преображенском, да хлебную водку пьянствует – до визга поросячьего…»

– Не сомневайся, Александр Данилыч, всё выполним – в виде самом лучшем! – успокаивающе гудел князь-кесарь. – И я с этим твоим «тройником» пройдусь под ручку, выпив предварительно бутылку-другую зубровочки…

В самом начале марта месяца отбыл в страны европейские обоз с дворянскими недорослями, призванными для усердного обучения всяким наукам и ремёслам.

Ещё через две недели и Великое Посольство собралось тронуться – в дорогу дальнюю.

– Саша, ты там смотри… Скучай по мне! – жалобно улыбаясь, попросила Санька. – А ещё вот – найми мне снова учителей! Чтобы времени у меня не было – представлять себе всякое… Пусть и языкам меня ещё поучат, другому, истории всякой. А господин Жабо – наукам медицинским, разным. Я ведь – Главная Сестра Милосердная, мне полагается по должности разбираться в этом… Хорошо? А ты – скучай там сильно по мне…

Раздался щелчок ямщицкого кнута, сытые кони тревожно всхрапнули, новенький кожаный возок тронулся – на встречу с новыми странами и неизведанными ощущениями…

– Чего это ты всё ухмыляешься, охранитель лапотный? В ухо не получал давно? – неожиданно вскипел Пётр, гневно округляя глаза. – Что, я так смешно выгляжу?

– Мин херц! – Егор оторвал свой взгляд от крохотного окошка в боку возка, удивлённо развёл руки в стороны. – Да я – ни сном, ни духом! Это просто думный дьяк Виниус, Андрей Андреевич: рукой нам всё махал, махал вслед, оступился да и упал – прямо в большую кучу навозную…

– Смотри у меня! – истово погрозил царь кулаком. – Знаю я вас, олухов! Вам лишь бы поржать да похихикать, насмешки построить… Запорю, сукиных детей!

А выглядел Пётр – как по его образу (дьяка Возницына то есть) и полагалось: длинный и широкий кафтан без пояса – тёмно-коричневого цвета, с лисьей опушкой, сапоги низкие – русского фасона, волосы (парик) длинные, гладкие, щедро напомаженные свежим лампадным маслом и тщательно расчёсанные на стороны редким гребнем, бородка реденькая, козлиная – средней длины, густые тёмно-русые усы – поверх настоящих – чёрных да реденьких, на носу – круглые очки с простыми стёклами. Совершенно обычный такой вид, солидный даже! Смешно, конечно, самую малость, ежели вдуматься. Так ведь – для пользы дела же…