Страж Государя - Страница 53

«А ведь он поверил всему! – несказанно обрадовался про себя Егор. – А герру Францу царь сейчас поручит срочно молоденьких проституток выписать из Европы, да побольше…»

Постепенно жизнь вернулась в прежнее размеренное русло: Пётр заметно повеселел, опять с удовольствием начал заниматься делами государственными, готовиться к предстоящему весеннему походу на Азовскую крепость. А вот свой русский «гарем» (вместе с маткой Толстой) разогнал безжалостно…

Егор вступил в полновластное командование Преображенским полком, оставаясь при этом по-прежнему и главой царской охранной службы: одну неделю он был неотлучно при Петре, другую – в полку, оставляя вместо себя при царской особе Алёшу Бровкина.

Он познакомился с офицерским составом, провёл строевой смотр, подробно ознакомился с вооружением и стандартным боевым запасом вверенного ему воинского подразделения. Французские и немецкие ружья, впрочем, как и русские пищали и фузеи, особого восторга у Егора не вызвали: скорострельность у всех видов огнестрельного оружия была очень низкой, дальность и меткость боя оставляли желать лучшего…

«Надо будет потом у Петра Алексеевича денег чуток попросить и организовать что-то вроде оружейной лаборатории, – твёрдо решил про себя Егор. – Надо же совершенствовать всё это убожество, и ничего сложного здесь нет…»

– А почему у нас так мало ручных бомб? – недовольно спросил он у Фёдора Голицына (Голицыных в то время можно было встретить буквально везде, куда ни плюнь), командира второго батальона.

– Неудобно очень уж с ними работать! – пожал плечами Фёдор. – Пока искру высечешь, пока трут загорится, фитиль шнуровой догорит до нужной отметки, глядь – а противник-то уже скрылся. Или, ещё хуже, к тебе уже подбежал и занёс приклад – над самой головой… Можно, конечно, держать открытый огонь в железном чане, установленном на треногу. Но в атаку бежать с этим чаном, а потом всем выстраиваться в длинную очередь, чтобы поджечь фитиль? Вот когда обороняешься за крепостной стеной, то да, эти ручные бомбы – милое дело! Если, конечно, их вдоволь…

«Бедолаги! У них ведь даже элементарные спички ещё не придуманы! – ехидно прокомментировал эту информацию внутренний голос, впрочем, тут же дав дельный совет: – Спички можно и самому „придумать“. Была бы сера. Вспомни-ка, братец, где в двадцать первом веке располагались месторождения серы, так, чтобы поближе к Москве? Вот когда вспомнишь, тогда и поговорим… Хотя, стоп! Сера-то тут совершенно и не при чём! Помнишь, в химическом кружке при Дворце пионеров вы изготовляли самодельные спички? Тебе тогда было лет десять-одиннадцать. Из чего же вы делали спичечные головки? Не из серы – это точно… Вспомнил, из красного фосфора! Или – из белого? Нет, не помню… Надо к Брюсу подъехать и перебазарить! Если Яшку чем-то сильно заинтересовать, то он горы может свернуть…»

– Вот что ещё, ребятушки бравые, надо срочно сделать! – обратился Егор к своим офицерам. – Лестницы наши штурмовые совсем никуда не годятся! Разочарование сплошное… Одни длинные, другие, наоборот, короткие. А делать надо, обязательно, сборно-разборные! Чтобы можно было длину менять – по мере необходимости… Вот я вам рисую: торец вертикального бруса, здесь – паз вырезается, вот ответная часть, получается надёжный замок, здесь сверлится отверстие, сюда вставляется запорный клин… Что, не понимаете? Ладно. Есть у нас в полку плотник мастеровитый? Даже три? Просто отлично! В следующий мой приезд пусть обязательно подойдут, я им всё объясню подробно… Ладно, если меня будут искать, то я отъехал на Якиманку, в Брюсов дом, а вечером буду у боярина Тихона Стрешнева, что поставлен над снабжением воинскими.

Яков Брюс, без парика очень похожий на английского принца Гарри из двадцать первого века: нос картошкой, колючий рыжий ёжик волос на голове, – мгновенно загорелся предложенной Егором идеей, только вот совершенно не знал, что такое «фосфор».

– Ты мне по-простому объясни, что это за вещество такое! – попросил Яшка. – Каковы свойства его, в чём особенность?

Кроме истории о «собаке Баскервиллей» в голову ничего не приходило, поэтому Егор объяснил Брюсу так.

– Штуковина эта пахнет очень неприятно, а ещё она ночью или просто в темноте светится приятным светло-зелёным светом…

– А, знаю, о чём идёт речь! – перебил его Яков. – Это вещество называется «крем Брандта»! Брандт – это немец такой, химик, уже умерший. Вот он и изобрёл – лет тридцать назад – твой «фосфор». Невеликий его запас, кстати, есть в моей домашней лаборатории. Да и секрет его изготовления мне известен. Что ещё должно входить в состав для этих твоих «спичек»?

– Трудно сказать! – почесал в затылке Егор. – Может, клей какой? Должен же фосфор чем-то закрепляться на деревянных палочках? Ты уж, Яша, сам покумекай. Кто у нас, собственно, алхимик признанный? Ты или я? Ладно извини, друг, мне уже пора… Надо и коммерцией заняться немного…

В доме боярина Стрешнева его уже ждали за накрытым столом: сам хозяин – Тихон Стрешнев, Франц Лефорт и Иван Бровкин – тестюшка будущий.

– Вот все и в сборе! – поднял вверх свою оловянную чарку Лефорт. – Предлагаю тост: за встречу людей деловых, коммерческих!

Выпили, закусили – всякой разностью.

– Да, нечасто встречаемся! – притворно загрустил Бровкин. – Разъезды сплошные, торговые и государственные! Вот и Тихон наш уже уезжает через неделю…

– Куда? – так же притворно поинтересовался Егор.

– Всё туда же: в Астрахань да Черкесск, по делам продовольственным…

Помолчали.