Страж Государя - Страница 115

115

– Гульден – за пуд? Да, в Европе польскую пшеницу покупают по этой цене, – подтвердил турок – бывший алжирский корсар. – Русская же пшеница будет получше польской. Гораздо лучше… А сколько будет кораблей – с тем грузом?

Егор ответил – с погодовой разбивкой на ближайшие пять лет. В умных глазах Медзоморт-паши замелькали бесконечные нули…

– Всё это очень серьёзно, нужно подумать, посчитать! – заявил турок, и громко щёлкнул пальцами правой руки.

Тут же – словно из-под земли, в зале появились четверо тёмнокожих слуг, одетых в одни набедренные повязки, ловко и оперативно заменив розовую жидкость и табак, перенастроили кальяны, после чего – словно бы испарились…

Время тянулось в полной тишине, вязко и медленно: лежали, курили – словно в ожидании чего-то… Егор краем глаза заметил, что Медзоморт-паша изредка поглядывает на голову африканской антилопы, висящей на правой стене – рядом с горящим факелом. Стал тоже исподтишка наблюдать за этой головой. Минут через пятнадцать винтообразные рога антилопы – до этого смотрящие в разные стороны, совершенно бесшумно развернулись, становясь параллельными друг другу.

«Не иначе, за той стеной сидел сам Небеснородный – с обычными деревянными счётами в руках! – радостно предположил внутренний голос. – Всё это время считал и пересчитывал – выгоду предложенную. Вот, похоже, наконец, принял окончательное решение…»

Как бы там ни было, но через три дня оба Договора были успешно подписаны: и о семилетнем мире, и об оптовых поставках в Стамбул русского зерна…

А потом – случилась беда… Беда? Да ладно, с точки зрения политики европейской, высокой – просто маленькое недоразумение, не более того. Пропал Прокофий Возницын…

Целую неделю после подписания судьбоносных Договоров следовали – чередой бесконечной – различные радостные и праздничные мероприятия: торжественные приёмы, частные приватные встречи-переговоры, тайные (чтобы Аллах не увидел!), дружеские пирушки-посиделки… В какой-то момент означенный дьяк, видимо, устав, откололся от остального дружного коллектива: возжелал посетить древний греческий монастырь, расположенный в отдалении от Константинополя, верстах в десяти-пятнадцати. Возжелал, уехал и пропал – вместе с охраной, повозками и лошадьми…

Объявили всеосманский поиск. Через трое суток после исчезновения дьяка к борту «Крепости» пристал длинный султанский сандал. По парадному трапу на борт российского флагмана величественно поднялся лично Медзоморт-паша – легендарный алжирский корсар, вежливо, больше ни на кого не глядя, поздоровался с Егором, достал из своей наплечной сумки коричневый камзол Возницына, небрежно бросил его на палубу корабля, грустно улыбнулся и пояснил:

– Этот окровавленный камзол мои люди нашли на окраине Стамбула, в трущобах простолюдинов. Только это и нашли…

«Вот и ещё один человек погиб – по твоей вине! – внутренний голос, холодный и сумрачный, не ведал жалости. – Кто-то из многочисленных врагов узнал, что по Европе Пётр Алексеевич путешествовал под личиной дьяка Возницына. Решили проверить – а что в этот раз? Подло выкрали бедного Прокофия (тем более что он ростом и не намного ниже царя), убедились, что это совсем даже и не Пётр, после чего безжалостно зарезали бедного дьячка – за полной ненадобностью…»

Эпилог

Погода благоприятствовала: небо ясно-голубое, легкий и стабильный юго-западный ветерок. За неделю, не останавливаясь у древних крепостных стен Керчи, вернулись в море Азовское, по Кутюрму-рукаву вошли в Дон-батюшку, пересели на гребные струги, пошли вверх по течению.

Пётр аккуратно и тщательно разложил на наспех выстроенном дощатом столе-стеллаже различные карты, поманил к себе:

– Ну, Алексашка, давай разрабатывать план войны… Как же её обозвать-то?

– Предлагаю – «Северной войной» назвать сиё действо! – не раздумывая ни минуты, предложил Егор. – А что такого? – недовольно обернулся на захихикавшего Автонома Головина. – Хорошее, на мой взгляд, название, благородное…

– На раз возьмем шведа! – заявил Головин. – Мы их… Егор даже замахнулся на Автонома:

– Ты, бездельник, думай, о чём говоришь! Зачем нам – позорные конфузии? А? Тут план нужен – сразу лет на десять! Первый этап – лет на пять-шесть… Чтобы стопой железной встать на побережье Балтийском…

– Тихой сапой – склады строим, дороги… По весне штурмуем крепость Ниеншанц, забираем, укрепляем, часть пушек переносим на Заячий остров, – старательно объяснял Егор. – Потом ждём до осени: крепость «Орешек» без поддержки продовольственной сама сдастся. Потом – Иван-город, Нарва, Мариенбург, Рига, Ревель… Да, и Курляндию надо забирать – под русскую руку! Главное, без спешки, шаг за шагом…

– Действительно, а чего торопиться? – покладисто соглашался Пётр. – Годом раньше – годом позже… Спешка она хороша – когда блох ловишь, или там – клопов давишь…

Когда до Воронежа оставалось всего ничего – полдня пути, навстречу стругам попалась новехонькая каторга – под косым парусом, на носу которой стоял взволнованно машущий рукой Василий Волков.

– Табань! – скомандовал Егор гребцам, понимая, что случилось что-то явно плохое, раз Василий, которому велено было безотлучно надзирать за царевичем Алексеем, покинул Москву.

Суда поравнялись.

– Докладывай! – велел Егор.

– Генерал Лефорт скончался! – объявил Волков.

– От простуды?

– Никак нет! Застрелили! Из груди достали три пули. Все – шведские…

– Что? – взревел Пётр. – Мать его! Дьяка ко мне – с бумагой и чернилами! Чердынцев? Указ пиши! Война! С весны – начинаем штурм Нарвы! Молчать всем! С весны, я сказал… Месть моя будет страшна… В порошок! В труху полную…

115